Расщепление: почему оно возникает сейчас?

С окружающей реальностью — а это люди, обстоятельства, события — мы связаны отношениями, которые вызывают у нас определенные эмоции и чувства. Эти взаимодействия, с точки зрения британской школы объектных отношений, происходят между внутренними объектами и внешними. Внутренние объекты — это фрагменты нашей психики, которые формируются из опыта отношений с внешними объектами — значимыми другими. Изначально это — взрослые, которые заботятся о ребенке, а в дальнейшем — люди, с которыми выстраиваются эмоционально значимые отношения, а также вообще любые части реальности, которые мы расцениваем в качестве «других» по отношению к себе, на которые проецируем свои ожидания, желания и фантазии. Характер внутренних объектов во многом определяет нашу личность, жизнь и восприятие объектов внешних. Поэтому эти отношения пронизаны взаимовлиянием; другими словами, когда мы взаимодействуем с тем, что нас окружает, что-то меняется и внутри нас самих.

Порой, когда психике трудно выдерживать амбивалентность — то есть осознание, что один и тот же объект или явление могут быть плохими и хорошими одновременно — мы прибегаем к расщеплению. Это — один из защитных механизмов, первое соприкосновение с которым случается в детстве.

Что такое расщепление?
Расщепление — естественный этап, через который проходит ребенок, пока его психика формируется. Какой бы прекрасной ни была мать – или другой опекающий взрослый — она не всегда может быть рядом и удовлетворять все потребности малыша. И чтобы с этим справиться, ребенок прибегает к расщеплению. Он еще не может соотнести, что мама, которая о нем заботится, и мама, которая иногда наказывает — это один и тот же человек.

Поэтому образ матери расщепляется на «хороший» — который любит и заботится, и «плохой», который отвергает. Когда мама не удовлетворяет потребности ребенка, он воспринимает это как катастрофу, для него эти переживания невыносимы.

При чем тут проективная идентификация?
Для ребенка негативные переживания слишком сильны, он боится их не выдержать и боится, что эти чувства будут слишком интенсивны и для матери, а он от нее зависим. И тогда запускается процесс проективной идентификации, описанный психоаналитиком Мелани Кляйн.
Младенец как бы отщепляет негативные чувства и «вкладывает» их в мать. Ему кажется, что она является их источником, она видится ужасающей. И тут крайне важна ее реакция. Ее задача — «поймать» эту проекцию и не соответствовать ей, то есть «обработать» чувства ребенка и вернуть их в безопасном виде — например, обнять или как-то иначе утешить. Этот процесс называется контейнированием эмоций.

Если мать справляется с контейнированием, ребенку становится спокойно, и он сам учится навыкам эмоциональной саморегуляции. Он усваивает, что один и тот же объект или явление может быть и плохим, и хорошим одновременно. Впоследствии такой человек сможет взаимодействовать с негативными переживаниями — и сохранять устойчивость. Если же психике не удалось интегрировать «хороший» и «плохой» объекты, то, даже повзрослев, такой человек будет склонен к расщеплению и проективной идентификации, чтобы избавиться от затапливающего его ужаса. Он будет «перекладывать» собственные негативные переживания в других людей, и тогда они будут ассоциироваться со всем разрушительным — от горя и боли до страха и ужаса. Они будут казаться источником угрозы.

Пример. Мне страшно. На самом деле я нуждаюсь в помощи и поддержке, мне нужен другой человек, который сможет не только выдержать груз моих переживаний, но и поможет мне справиться с ними.

Вместо этого я «провоцирую» другого, например, своего друга, на негативные эмоции. Я говорю: «Да что с тобой не так? Почему ты меня ненавидишь?». В результате моих слов завязывается ссора — своим поведением я как бы вынуждаю друга от меня отстраниться. Так я получаю подтверждение: он и правда «плохой».

Проективная идентификация — это всегда бессознательная провокация, мы как бы ожидаем, что другой начнет соответствовать нашей искаженной фантазии.

Как все это связано с тем, что происходит?
Чем экстремальнее обстановка, тем с большей вероятностью мы… регрессируем в детство, в какую-то раннюю психологическую защиту. Ей как раз могут стать и расщепление, и проективная идентификация.

В идеале наши переживания должен принять и обезопасить другой человек, выполнить для нас функцию заботливого родителя. Но когда его рядом нет — а его быть не может, если стресс глобальный — то мы просто выплескиваем свой ужас вовне в огромных количествах. Его становится все больше и больше, он растет в геометрической прогрессии. Вот почему делиться негативом в тех же соцсетях — не важно, в чью сторону — затея, которая не приносит облегчения никому.

А как тогда быть?
Для начала признать: то, что с вами происходит — это расщепление. Распознать его нетрудно: одни люди видятся хорошими и добрыми, а другие — исключительно плохими и злыми. Если вы заметили подобное за собой — это знак, что сейчас вы не справляетесь с эмоциями; вам больно, трудно и очень страшно.

Тут важно напомнить себе, что то восприятие реальности, которое вам в данный момент доступно, продиктовано хаосом и паникой извне. Психика пытается выжить, «расколов» мир на два полюса — черный и белый. Но на самом деле раскол происходит внутри вас. Расщепление — это иррациональный способ выдержать колоссальное напряжение, и вредит он больше, чем помогает. Можно вспомнить, что другой человек — это точно такой же человек, как и вы сами. И вполне возможно, что в глубине души вы с ним хотите одного и того же — общего мира и безопасности, вам обоим ценна человеческая жизнь. Конечно, это проще сказать, чем сделать — особенно когда эмоции переполняют, когда они кажутся справедливыми и хочется обрушить всю свою ярость и ненависть на другого, чьи взгляды, как может казаться, противоположны вашим. То есть речь о том, чтобы разглядеть в другом в первую очередь человека; обнаружить то, что вас с ним сближает, а не разнит.

Еще одна задача — научиться видеть за позицией человека, за его словами, то, что его волнует прямо сейчас — страдание и боль, желания и надежды. Важно не только высказывать свою позицию, но и слышать точку зрения другого. И находить нечто общее, нечто большее над этими позициями; отделять человека от взглядов, которые он высказывает под гнетом болезненных эмоций, потому что он в ужасе и находится на уровне маленького и перепуганного ребенка. Проявить терпение и понимание, и тем самым сохранить то, что по-настоящему ценно, а именно человеческие отношения, или разрушить их ненавистью — выбор, который каждый из нас может сделать, и ситуация, на которую мы на самом деле можем влиять.

Как помогает психотерапия
Зрелая психика способна выдерживать амбивалентность и как бы «собрать» расщепление — увидеть, что в другом человеке или объекте есть и «хорошее», и «плохое» одновременно. Чтобы научиться этому, прежде всего важно иметь навыки эмоциональной саморегуляции, останавливать эскалацию и спонтанный выплеск невыносимых чувств. И — находить другого, кто поможет вам справиться с переживаниями. Таким другим — и особенно в условиях стресса, когда окружающим не хватает сил вас поддержать — может стать психотерапевт. Это одна из функций его профессии — выдерживать любые эмоции клиента, обрабатывать и возвращать в форме поддержки.