Личный опыт: редактор и переводчик Ляля Грингольц

Редактор и переводчик Ляля Грингольц рассказала о качестве психотерапии в России и о том, зачем платить деньги чужой тете за то, чтобы она тебя выслушала.

Как долго вы в терапии?

Я общалась со своим психотерапевтом по скайпу раз в неделю около года, после чего поняла, что мой запрос на тот момент, который в процессе переформулировался раза два, пожалуй, решен. Мы пришли к тому, что сделаем перерыв, и пока этот перерыв продолжается (уже довольно долго). Тем не менее, как раз сейчас я задумалась о том, чтобы вернуться к терапевту уже с другим запросом.

Что побудило начать?

Я человек с расстройством аутистического спектра, комплементарным к нему большим депрессивным расстройством и еще парочкой веселых диагнозов. При этом в силу некоторых обстоятельств (см. российская медицина) узнала об этом уже во взрослом возрасте. К тому моменту я была уже в таком состоянии, что требовалось подключать тяжелую артиллерию: психиатра и медикаменты. Я понимала, что психотерапия понадобится мне после того, как у меня станет больше сил, чтобы разобраться с происходящим.

Через какое-то время мне помогли медикаменты, на этой волне я эмигрировала и качественно поменяла жизнь, уже было совсем решила, что я справляюсь. И тут оказалось, что я справляюсь, но как-то не очень понимаю, кому я это делаю. Я знала, что на вопрос кому таблетки мне не ответят, поэтому попросила знакомых порекомендовать мне психотерапевта. Мне страшно повезло — и с первого же раза мы начали прекрасно работать.

Как вы относились к терапии вначале – казалось ли вам это стыдным, странным?

В России психотерапия появилась недавно, качество ее в среднем оставляет желать много лучшего, кроме того, традиция предполагает, что ты идешь выпивать с другом (алкоголь — депрессант), а не платить деньги чужой тете за то, чтобы она тебя выслушала. Про чужую тетю обычно громче всего высказываются люди, которым очень пригодилась бы терапия, но терапия в том числе помогла мне не лезть к ним со своим ценным знанием.

Мне опять же страшно повезло, что мои друзья и знакомые считали и считают терапию нормальной частью повседневности. Некоторые, возможно, считают ее даже слишком нормальной частью. К тому же до похода к терапевту я прочла кипу медицинских статей, выяснила, какие требования предъявлять, чего ждать и на что рассчитывать. В общем, я пришла работать. (Заодно в процессе работы узнала, что не очень понимаю категории стыдного и странного — и это нормально.)

В качестве примечания, чтобы не казалось, что я вся из себя такая умная и подкованная. До личной психотерапии меня в какой-то момент угораздило сходить три раза к сексологу и психотерапевту Инне Хамитовой с партнером на семейную терапию. Мне не казалось стыдным и странным ничего до тех пор, пока я с великим изумлением не обнаружила, что стыдное и странное мне транслируют партнер и сексолог. Это был удивительный и полезный опыт, из которого я сделала для себя дальнейшие выводы. (Например, у психотерапевта должен быть достаточно широкий кругозор и степень принятия.)

Сравните себя сегодняшнего и себя до терапии – что изменилось?

Я вряд ли смогу отделить эффект терапии от эффекта возраста, опыта, переезда в другую страну, кучи маленьких и больших решений, потери семьи и т.д. Я до терапии и после не два разных человека, со мной не произошло никакого грандиозного превращения из куколки в бабочку, катарсиса или обретения счастья.

Я не стала лучше и благостнее, не превратилась в экстраверта и душу компании. Но благодаря терапии я стала четче осознавать, что я могу, как я это могу, зачем и кому я это делаю, и что мне за это будет.

Примечание: если вы хотите стать героем этой рубрики, напишите нам на vse@yasno.live. Давайте уже об этом говорить.