Денис Чужой: признать достижения

Я всегда был довольно тревожным — много переживал за то, что и как делаю. В какой-то момент это тормознуло всю мою деятельность. Я был не в состоянии выступать и выпускать материал на YouTube. Cчитал, что справляюсь не достаточно хорошо, и лучше больше ничего не делать.

Потом тревога забралась в личные отношения. Это ведь так себе — находиться с человеком, который постоянно на нервах, зол на себя и других. И однажды супруга ненавязчиво предложила поговорить об этом со специалистом. У нас была знакомая психотерапевт, но меня она консультировать, естественно, не могла, зато подобрала для меня другого терапевта.

Я не сразу согласился идти за помощью — сперва во мне проснулся курский мужик. Ну, тот, который к психологам не ходит, а просто живет 42 года, и все. Но потом я подумал, что в целом ничего не теряю, кроме пары тысяч рублей — вдруг поможет. Оказалось, что уже после первого сеанса внутри как будто разжалась какая-то пружина, и стало сильно легче. «Вау, это работает», — подумал я и тут же прикинул, что по сравнению с другими мужскими антистрессами психотерапия еще и не такая дорогая.

Сейчас я хожу к терапевту постоянно. Правда, пока у нее отпуск, я, как и полагается невротику, немного волнуюсь. Спасает сериал «Клан Сопрано»: сценарий построен по базовым кейсам терапии, Тони сталкивается с теми же сопротивлениями, что когда-то и я. И получается такая психотерапия-лайт, чтобы пересидеть недели без настоящих сеансов.

О том, что родители не идеальны

В первую очередь мы разбирались, почему я так уверен, что недостаточно хорош, и так не уверен, что нахожусь на своем месте в профессии. Но это оказалось лишь верхушкой айсберга. Я почти все детство провел в одиночестве, и поэтому у меня просто не было возможности развить навыки самопрезентации. Мы начали выяснять, почему я был один и можно ли за это винить родителей. Я считал, что нельзя. Но если про отца я хотя бы не спорил — это факт, что его не было рядом, то одна мысль, что мама не идеальна, что она человек, который совершал ошибки, казалась жуткой неблагодарностью.

Терапевт спрашивала, что я думаю о том, что мама уходила и оставляла меня на весь день одного. А я только пожимал плечами. Даже сменил одного терапевта на другого, у второго тоже до упора сопротивлялся признать, что это безответственно.

Сессии походили на игру в шахматы. В итоге терапевт маленькими вопросами все же загнала меня в угол — отступать было некуда, я уже не знал, как оправдать маму. И тогда я согласился, что они с папой накосячили. Это был прорыв — как будто кто-то выдернул заглушку из ванны. Отношения с мамой не стали лучше — она сильно отстает от моей актуальной жизни, даже не знает, что я комик, и тем более, что я пошел в терапию. Но я теперь меньше за эти отношения переживаю.

О слезах терапевта

Моя первая терапевт однажды расплакалась посреди сеанса. Я просто рассказывал ей про детство в Курской области, про отца-алкоголика. Я даже не успел перейти к самым жестким историям, как заметил, что она рыдает. Я почему-то ожидал, что плакать должен я. Сейчас понимаю, что это звучит немного глупо, потому что терапевт тоже имеет право на чувства. Да и вообще я, как артист, мог бы себя похвалить, что вызвал у человека сильные эмоции. Но в тот момент такая реакция стала препятствием, и я ушел ко второму терапевту. Он держится уже долго, несколько лет.

О доверии

Изначально я не доверял интерпретациям терапевта — думал, что я гораздо сложнее и интереснее. Когда меня подводили к выводам — например, что родители не идеальны — они казались слишком попсовыми, и я отмахивался. «Почему у меня такой простой терапевт, почему он не копает глубже», — удивлялся я. А потом оказывалось, что все было сказано по делу.

За 2-3 года терапии накопилось доверие. Если специалист уже столько раз доказал свою правоту, значит, можно на него положиться, не превращая наши встречи в отношения «клиент-заказчик». Терапевт — это как сисадмин, но только хороший человек. Он сопровождает тебя, и, если что-то ломается, аккуратно вправляет на место.

О том, как разрешил себе покупки

Некоторые вещи мне было тяжело себе покупать, например, кроссовки. Если мы с супругой на шоппинге, и ей нравятся кроссовки за 15 тысяч, мы сразу их берем. Но если она предлагает мне взять такие же классные, но мужские, я отнекиваюсь — кроссовки за 15 тысяч? Нет! Мы долго воевали на этот счет и в итоге придумали, что их можно подарить на мой день рождения, чтобы я мог себя оправдать. Или еще после спортзала я не разрешал себе посидеть в массажном кресле, даже если это стоило 100 рублей. После терапии я позволил чаще делать что-то для себя — это конечно, сделало жизнь чуть более расходной, но зато какой удобной!

О похвале

Теперь, когда самооценка улучшилась, я вместе с терапевтом учусь себя хвалить. Я пишу сценарий сериала вместе с двумя из трех самых крутых сценаристов в России. Когда старший хэдрайтер говорит, что вышло смешно и эмоционально, меня трясет. Вместо того, чтобы кивнуть и признать, что я молодец, я отвечаю: «Это мы вместе придумали, я только записал».

Сейчас я понимаю, что для карьеры будет лучше, если я приму похвалу, если я ее замечу. Год назад, если бы меня позвали работать с этими сценаристами, я бы просто не пришел. Решил бы, что недостойный самозванец. А теперь и сижу и думаю — все хорошо складывается, раз я здесь.

О прощении ошибок

Раньше, если стендап или сценарий не удавался, я сокрушался, как в греческой трагедии. Благодаря терапии важность профессиональных моментов в хорошем смысле снизилась. Во-первых, никто меня из стендапа не уволит. А во-вторых, я научился не зацикливаться на провалах, быстро переключаться и идти дальше.

Еще оказалось, что к другим я отношусь лучше, чем к себе. Когда я плохо выступил на разогреве у друга, то ужасно страдал. Но на вопрос терапевта, простил бы я друга за такой же поступок, не моргнув, кивнул. Так я осознал, что могу, значит, простить и себя. Терапия доказала, что я — человек, который тоже заслуживает понимания. Кому-то это очевидно, а для меня вот стало новой мыслью.

О том, чем терапия полезна сценаристу

Чтобы написать сценарий, очень важно разбираться в человеческой природе. Хотя бы себя нужно знать, понимать, какие механизмы тебя приводят в то или иное состояние. Эту информацию можно видоизменять, переносить на вымышленного персонажа — такого легче писать, и получается он не картонным.

Даже когда у меня все будет хорошо, я планирую выдумывать себе проблемы и приходить с ними на сеанс, чтобы собирать фактуру для моих героев. Правда, не знаю, насколько это гуманно по отношению к терапевту :)

Об улыбке

В терапии я стал более расслабленным. Конечно, все равно иногда загоняюсь из-за своих минусов, но уже более разумно, учусь как с ними жить, придумываю, как их исправить.

Но кроме этого произошла еще одна невероятная для меня вещь. Недавно я понял, что чаще улыбаюсь. За 33 года у меня было около четырех фотографий, где я с улыбкой. Сейчас ситуация меняется. Я даже думаю, а не улыбнуться ли мне впервые во время стендапа.